(Эзотерическая теология)
Фигура Одина возвышается над руническим учением. Те, кто стремится познать руны, идут по пути, впервые открытому именно им. Однако сам Один доказал, что и другие боги важны для нормального функционирования космологического, социологического и психологического порядков. Нам известно — из предания, поведанного монахом Саксом Грамматиком в первой книге его «Истории данов», что Один по своей воле сохраняет и поддерживает весь пантеон богов — всю структуру. Из этой истории мы узнаём, что однажды Один покинул свое государство, и его место занял некто по имени Митодин. Это имя можно трактовать двояко — либо как «тот, кто не Один» (Mit-ódhinn), либо как «тот, кто измеряет» (Mitódh-inn). В обоих случаях это имя указывает на Тюра. Митодин попытался установить отдельное поклонение каждому из богов. Когда Один вернулся, он сверг Митодина и восстановил общий культ, в котором жертвы приносились (три раза в год) всем богам и богиням пантеона одновременно. План Митодина непременно привел бы к расслоению общества, в то время как восстановление прежнего порядка Одином было нацелено на поддержание единого целого. Как мы увидим позднее, именно этих тенденций и следовало ожидать от Одина и Тюра.
Прежде, чем перейти к архетипу Одина, нам следует, в духе традиции, обозначить структуру всего германского пантеона с рунической или эзотерической точки зрения. В XX столетии два исследователя, работая каждый в своей области, вновь нашли ключ к пониманию того, как божества соотносятся друг с другом. К. Г. Юнг своей теорией архетипов в коллективном бессознательном (см. гл. 12) обеспечил основу для понимания связи между психикой человека и богами и богинями наших предков. Жорж Дюмезиль, французский историк религии и индоевропеист, добавил к этому ключ к структуре пантеона.
Боги и богини существуют как субъективно (т.е. в сознании отдельного человека), так и объективно (вне сознания индивида). В объективной (внешней) реальности боги существуют 1) внутри этнической группы (унаследованный «мета генетический» божественный образ), 2) внутри вида Homo sapiens и 3) независимо от человечества. Не все боги существуют на всех трех объективных уровнях. Первый уровень представляет собой наиболее сильную из возможных связей человека с божественным. Эта метагенетическая связь обладает наибольшей силой внутри группы, связанной тесным этническим/языковым родством, т.е. с происхождением (хотя все, для кого, например, английский язык является родным, наследуют многие внутренние структуры этого народа, вне зависимости от своего этнического происхождения). Но и «мега-этносы» или языковые семьи (индоевропейская, семитская, сино-тибетская и др.) также имеют значительное влияние. Только Один, тот, кто придал человечеству форму, независим от этого уровня.
Что же такое бог (богиня?) В рунических терминах бог — это живая сущность, так или иначе существующая независимо от индивидуального сознания, хотя многие боги берут свое начало именно там. Находиться она может в любой части психофизиологического комплекса; то есть, возникать из инстинктивного, эмоциональною, физического, ментального или духовного образа. Бог, как многие впервые ощущают его — это тонкая тенденция души, которую затем можно подпитать психической энергией мифа, ритуала, рунической практики и т.д. Антропоморфный облик бога — это символ. Для большинства людей так проще всего воспринимать сущности, наделенные определенными ролями и связанные сложными взаимоотношениями. Тем не менее, символическая антропоморфность не случайна, поскольку боги — создания великой силы сознания, данной Всеотцом только человечеству. Отчасти божество существует внутри minni отдельного человека и наследуется метагенетически от предков.
В конечном счете, концепций божественного столько же, сколько людей. Не найти и двух людей, которые понимали бы сущность божества или теологии одинаково, однако есть и общие для всех внутренние тенденции, определяемые существующими метагенетическими формами. Есть, конечно, и другие методы — те, что используют проповедники официальной религии — догма и принуждение.
Тому, кто хочет постигнуть внутреннюю или внешнюю реальность бога или богини, необходимо выработать способ познания внутренней формы и ее связи с ее внешними соответствиями. Этот процесс установления связи с божеством и есть основная задача религии. Однако последователи Одина, как мы увидим далее, не останавливаются на этом.
Великие боги-асы
Связь различных германских божеств между собой глубока, архаична и чрезвычайно важна для понимания учения о рунах на наиболее глубоком уровне.\
В таблице 13.1 показаны в сокращенном виде наиболее важные структурные аспекты германского пантеона в его древнейшем виде. В ней представлена социальная структура пантеона, основанная на реконструкциях Дюмезиля с добавлением отдельных интуитивных рунических представлений. С другой стороны, внечеловеческие стороны вселенной не исчерпываются мирами асов и ванов; эти миры представлены в образе Иггдрасиля (см. рис. 10.7).
Повторю, что эти взаимоотношения следует искать в индивидуальном сознании, в национальном сознании народа; есть им соответствия и в объективной реальности вселенной. В некотором смысле эти отношения описывают внутреннюю структуру minni — психического «вещества», с которым мы рождаемся на свет. Динамика взаимоотношений между этими «обитателями» души — начало великих мифов. Посредством различных религиозных практик можно установить контакт между составляющими собственной психики и сущностями объективного мира мифической традиции (и получить от них информацию51).
Один
Хотя глубоким исследованиям образа Одина посвящена вся эта глава в целом, здесь мы рассмотрим это божество в контексте всего пантеона.
Один — бог, которому нет равных. Его называют Alfadhir — Всеотец, потому что он — источник сознания как богов, так и людей. Его дар — расширенное человеческое сознание, в котором может возникнуть синтетическая концепция самости. По этой причине последователь Одина не столько поклоняется внешнему отображению бога Одина, сколько старается воплотить в себе концепцию
самости и сознание, дарованное богами. В то время как другие религии обращены вовне к объективным проявлениям того или иного бога, культ Одина направлен вовнутрь, и цель его — обожествление Самости. Последователь Одина не поклоняется своему богу — он становится своим богом.
По самой своей природе Один синтезирует, объединяет все вокруг себя. Он делает все сущее в мире своим и поступает с ним в соответствии со своей волей, оставаясь при этом по сути в стороне от внешнего мира. В истории германского мифа это проявляется в том, как архетип Одина постепенно поглощает сущность Тюра и принимает на себя сущности воителя и ремесленника/крестьянина.
Сущность одинической структуры троична. Древнейшее имя этой триединой сущности — Wôdhanaz-Wiljôn-Wohaz (др.-исл. Ódhinn-Vili-Vé, Один-Вили-Ве). Знамения этих имен показывают нам, как действует эта триединая форма сознания. Wôdhanaz (владыка вдохновения [Wôdh]) — распространяющаяся всеобъемлющая сила экстаза и трансформации в основе сознания и энтузиазма. Wiljôn («воля») — сознательное исполнение осознанного желания, a Wohaz («святой, сакральный») — дух отделения в независимом сакральном «пространстве». Это отделение сознания от «природы» (того, что вне сознания) необходимо предваряет любое преображение или действие. Все трое необходимы, все трое должны действовать как одно целое.
Хотя Один в основном и в первую очередь — бог объединяющего сознания, эта его черта позволила ему также принять на себя роли бога мертвых, бога поэзии и всяческих умственных занятий (включая руны). За последнее его особенно почитали наиболее просвещенные и мудрые воины и короли.
Важное значение в таинстве Одина имеет его множественность. Один — целое из множества частей. В мифологии это проявляется не только в триединости его сущности, но и в многочисленных «прозвищах» (heiti). В настоящее время их известно более сотни. Персчень значительной их части приводится в «Речах Гримнира» (строфы 47—55). Список этот охватывает весь спектр качеств — от «Злодея» (Bölverkr) до «Всеотца» (Alfödhr). Одно из имен, возможно, подводит всему этому итог — Svipall, «Переменчивый», означающее бесконечную способность этого бога к преображению. Этот божественный случай «множественности личностей» объясняет, почему сущность Одина часто понимается неверно. Воистину, тот, кто попытается приблизиться к нему с чуждой ему точки зрения, будет разочарован, приведен в замешательство или уничтожен.
Мало того, что хейти смущают непосвященных; более значительные стороны этой сущности — ипостаси — ставят в тупик даже знатоков. Ипостась — это некая сторона сущности бога, которая кажется независимым божеством, но, при ближайшем рассмотрении оказывается его хорошо разработанной частью, соответствующей некой функции. Одина, благодаря его многостороннему характеру, это касается в особенности. На рисунке 13.1 показаны восемь великих ипостасей Одина. Некоторые из них двуедины по своей природе.
Вили и Be уже упоминались и будут обсуждаться далее в разделе «Один: сокровенный бог рун». Лодур и Хёнир — двойники Одина в мифе о создании человечества, рассказанном Снорри Стурлусоном в «Младшей Элле». Хёнир фигурирует также в паре с другим богом, Мимиром. Когда в конце Первой Войны этих двух богов отдали как заложников ванам, Хёнир, который славился своим умом, оказался «пустоголовым», ни на что не годясь без советов Мимира. Это привело ванов в ярость, они отрубили Мимиру голову и послали обратно асам. Говорят, что Один сохранил эту голову, чтобы получать от нес тайные знания. На первый взгляд, этот миф весьма противоречив, в особенности потому, что в других случаях Хёнир выступает в качестве могущественной интеллектуальной силы. В «Прорицании вёльвы» он придает Аску и Эмбле ódhr, a после Рагнарёк возвращается уже в качестве главного провидца среди богов, способного читать руны. Но все становится ясным, если пару Хёнир/Мимир понимать как ипостаси Одиня. Одно из указаний на это — то, что они никогда не действуют независимо, но ключ к разгадке скрыт в их именах. Хёнир — производное того же корня, что и hugr, а Мимир — слово, однокоренное с minni. Таким образом, перед нами фигуры, соотносящиеся с Одином так же, как их зооморфные двойники, Хугин и Муиин, вороны Одина. Это познавательная и рефлективная сущности этого бога.
Браги — поэтическая ипостась этого бога, а также имя, взятое древним скальдом, которою впоследствии стали отождествлять с древним богом поэзии. Бальд(р) — ипостась юноши-воина, а также аспект, имеющий отношение к посвящению молодого воина в дружину. Хеймдалль — Один в ипостаси защитника. Он охраняет Мост Радуги (Bifröst) от хрим турсов, инеистых пеликанов, но он также и бог, который постоянно взаимодействует с человечеством. Именно Один — в ипостаси Хеймдалля — выступает под именем Рига прародителем человеческого общества в «Песни о Риге». Таинство Хеймдалля заключено в М-руне.
Самая сбивающая с толку ипостась — конечно же, Локи. В образе Локи Один носит зародыш собственной гибели, но это необходимо для того, чтобы он смог возродиться и преобразиться в новом веке. Локи, как имя и как сущность, недавно появился в германском пантеоне и известен исключительно из скандинавских источников. Однако в большинстве своем характеристики Локи, хитроумного, лживого, извращенного бога, представляют собой «темную» сторону Одина. Тем не менее, Один действует вместе со своим темным братом, и считается, что они даже
были побратимами (см. «Перебранку Локи», ст.9). Они и вправду «одной крови».
Особенно заметен Локи в той роли, которая отведена ему в Судный день Богов, Рагнарёк. Если понять, что Рагнарёк — это модель трансформации, а центральную ее триаду — Один – Бальдр - Локи/Хёд —понимать как внутренние силы, то истинное значение «темного брата» становится понятным. Слепой Хёд (чье имя значит «воин», ведомый Локи, т.е. силами отрицания) убивает Повелителя Света, храброго Бальдра (чье имя — другой синоним слова «воин»). Бальдр отправляется в темную, безмолвную обитель Хель, но прежде, на погребальном костре, Один нашептывает ему на ухо величайшие из тайн (руны). Там Бальдр ожидает Рагнарёка, после которого вновь родится в новом мире. Локи также сброшен в подземный мир и связан в наказание за убийство, где и он ожидает окончательной развязки. Это злодеяние «темного брата» и запускает процесс, окончанием которого явится Рагнарёк. Когда наступит последний час, Один вместе с обитателями Вальгаллы и Асгарда направится на юг, навстречу Локи и силам Хель и Муспелльхейма. Так бог сознания повернется навстречу собственной тени. Хеймдалль и Локи убыот друг друга, а Одина поглотит волк Фенрир (сын Локи). За Одина, в свою очередь, отомстит его сын Видар, который убьет Волка (либо рассечет его пополам мечом, либо разорвет ему пасть). Руническая мудрость сообщает нам, что это означает возрождение преображенного Одина в новом веке. Но в какой ипостаси? Он — это Хёнир, ставший целостным, тот, кто «возьмет прут жеребьёвый». Рагнарёк, как процесс, обретает весьма действенный и полезный смысл в рунической практике, если рассматривать его как мифологическую парадигму трансформации; он приводит к более глубокому пониманию функций Локи как «темной стороны» Одина.
Прежде, чем вернуться к обсуждению сущности и силы Одина, следует понять, как с позиций последователей Одина видятся другие боги Севера.
Тюр
Таинства этого бога воплощены в Т-руне, названной в его честь. Тюр — бог справедливости и самопожертвования во благо общества, Эта его сущность иллюстрируется мифом, в котором богам удалось поймать волка Фенрира, связав его путами, сделанными из шести сущностей, обозначающих неуловимые тайны, пока Тюр держал свою правую руку в его пасти в качестве залога. Когда Фенрир понял, что не сможет освободиться, руку Тюра пришлось пожертвовать сыну Локи — Волку. После этого как мифологический персонаж Тюр отступает на второй план. Тем не менее, в религиозной практике (особенно в той ее части, что имеет отношение к закону), он остается богом первостепенной важности. В английском языке вторник, Tuesday, назван в его честь. В немецком тот же день называется Dienstag, что происходит из более древнего Dings-tag, т.е. «день тинга» (законодательного собрания). Таким образом, один из языков сохраняет имя бога, а другой — общественное учреждение, которым он заведует.
Как показывает общая структура психокосмического пантеона, в идеале Тюр и Один должны действовать вместе и в согласии, подобно левому и правому полушариям мозга соответственно. В любом процессе созидания или формирования чего-либо необходимы обе силы. Сущность Тюра излагает планы, а сила Одина проводит планы в жизнь. Тюр — теоретик, Один — практик. Душе германских народов в особенности свойственно действие и вечное движение. По этой причине сущность Одина всегда слегка преобладала в пантеоне; Один — верховный бог и Всеотец. Его всераспространяющаяся, преобразующая сущность приводит к тому, что постепенно его аспект практически поглощает сущность Тюра. Особенно это заметно по названию Полярной Звезды в позднейших легендах — Глаз Одина. Разумеется, Полярная Звезда в первую очередь отождествляется с Тюром (см. Т-руну), но в некотором смысле Тюр становится всевидящим оком Одина, сидящего на троне Хлидскъялв («Сторожевая Башня»). Это глаз, который смотрит на все миры сверху, другой же, хранящийся в колодце Мимира, видит все миры «снизу», насквозь — все их глубочайшие тайны (руны).
Скрытое противоречие Одина и Тюра — нередкое явление в системах, состоящих из взаимодополняющих частей. Для того, чтобы они взаимодействовали гармонично, требуется волевое усилие.
Тор
Кажется, что бог этот прост, но это не так. Великие тайны Тора заключены о Th-руне. Тор — древний бог войны. Позднее, когда эта функция частично перешла к Одину, Тор перестал восприниматься в этом значении среди людей. Однако следует заметить, что в мире богов это его качество сохраняется. Он — их защитник, тот, кто обращает грубую силу и мощь своего молота, Мьелльнира, против неразумных, бессознательных сил Ётунхейма. Асы — боги сознания предков и трансформации — постоянно сталкиваются с угрозой со стороны бессознательного и энтропии, наступающей с востока и юга, из Утгарда. Чтобы противостоять этому, боги нуждаются в силе, весьма подобной по свойствам силе турсов и ётунов, но при этом стоящей на их стороне. Эту силу предоставляет Тор. Тор мяло «размышляет» сам; он следует приказам вышестоящих богов. Говоря откровенно, всегда есть некое внешнее противостояние между «Воином» и «Магом» (см. «Песнь о Харбарде»), но в целом Воин действует под руководством Мага. Маг правит мудростью, Воин — оружием. До тех пор, пока Один остается во главе богов, мудрость правит оружием. Тор, нарушивший равновесие, ведет к национальной катастрофе.
Фрейя
Хотя главенствует в «теологии» рунической практики Один, есть в германской практической магии и еще одна значительная фигура — Фрейя. Считается даже, что она научила Одина той разновидности магии, что известна в Древней Скандинавии под названием seidhr (шаманские техники, связанные с вхождением в транс). Во многом Фрейя — женский двойник Одина. Она — архетип женщины, занимающейся магией, так же, как Один — архетип мага-мужчины. Основная её ипостась — «Госпожа» (буквальное значение ее имени). Ее спутник — брат-возлюбленный — Фрейр, «Господин». Тем не менее, как мы уже говорили, неверно считать Фрейю в первую очередь богиней плодородия. Следует помнить, что она единственная среди ванов имеет отношение в первую очередь к сверхъестественному. Сама ее сущность глубинно близка пути Одина.
Как и у Одина, у Фрейи много имен. Вот лишь некоторые из них: Vanadis («Богиня Ванов»), Vanabrudr («Невеста Ванов»), Нörn («Хозяйка Льна»), Gefn («Дающая»), Syr («Свинья», солнечная ее ипостась), Mardöll («Сияние Моря»), Gullveig («Сила Золота»). Эти имена дают нам некоторое представление о ее положении и разнообразии ее функций. Среди ванов она наделена исключительным значением и во многом стоит выше своего брата. Она и вправду связана с процветанием, изобилием и ростом, она приносит людам дары — материальные и духовные. Космическая сторона ее сущности связана с Солнцем (которое в германских языках женского рода; см. S-руну) — через образ золотой свиньи. Кабан и свинья — животные, посвященные соответственно фрейру и фрейс. И сегодня в Германии, когда солнце особенно припечет, говорят: Die gelbe Sail brennt («Желтая свинья горит»). Связь ее с золотом неоднократно подчеркивается; на простейшем уровне это связано с функциями Фрейи как богини процветания и благополучия. Есть и другой уровень, сокрытый в таинстве (руне) fehu. В «Прорицании вельвы» говорится о колдунье Гулльвейг, посланной к асам ванами во время войны между ними. Это — Фрейя в ещё одном своем обличье, что понятно из того, что впоследствии Фрейя оказывается с асами, хотя ее и не было в числе тех ванов (Фрейр, Ньёрд и, возможно, Квасир), которые пришли к асам в качестве заложников во время перемирия между двумя расами богов.
Прежде чем подробно привести три мифа о Фрейе, следует напомнить, сколь многое из связанного с нею, учения утрачено. Некогда с этой богиней был связан огромный объем мифологических и религиозных сведений, но, возможно, из-за откровенно эротического характера ее таинств и мифов монахи-миссионеры Севера вынесли им особенно суровый приговор. Даже в Исландии, целом весьма веротерпимой, ее поэзия — mansongr («любовная песня») — была запрещена. К несчастью, почитание ее не могло сохраниться и под защитой сводов палат вождей. Кое-что, однако, до нас донесло искусство скальдов.
Хейд
Во время Первой войны — войны между асами и Ванами — колдунья по имени Гулльвейг пришла к асам в чертог Одина. Асы пытались убить ее, пронзая копьями и сжигая в огне, но каждый раз она вновь возрождалась и на третий преобразилась в Хейд (Сияющую). Эта трижды рожденная вельва (ясновидящая) — несомненно Фрейя, и в этом обличье она научила Одина секретам сейда. После того, как асы — и Один в том числе — усвоили ее учение, оно стало составной (хотя и обособленной) частью рунического учения (в значении эзотерического знания).
Ожерелье Брисингов
Ожерелье Брисингов — не просто милая побрякушка. Это всеобъемлющее четырехстороннее космическое кольцо, принадлежащее великой богине Фрейе. Его магический эквивалент — змея, опоясывающая весь космос. Предания сообщают нам о том, как Фрейя получила этот волшебный предмет, проведя ночь с каждым из четырех карликов Брисингов (что значит «потомков Сияющих»), выковавших ожерелье. Вполне вероятно, что этими карликами были Нордри, Судри, Аустри и Всстри, стоящие по четырем главным сторонам света. Возможно, исходно считалось, что Фрейя вступила в сексуальные отношения со всеми четырьмя, одновременно или на протяжении четырех ночей, — так или иначе, результат налицо: Фрейя обретает власть над четырехчастным космическим циклом и его энергиями воспроизводства и регенерации. Предмет этот Фрейя носит либо как ожерелье, либо как пояс, в зависимости от того, как богиня хочет использовать его силу. Однажды злокозненный бог Локи похитил ожерелье у Фрейи, и оно вернулось к ней только после того, как его возвратил бог Хеймдалль. Интересно, что и Хеймлалль, и Локи считаются ипостасями Одина, его светлой и темной сторонами.
Поиски Ода
Говорят, что Фрейя замужем за богом по имени Од (который ни кто иной, как сам Од-ин). Имя «Од» означает просто силу экстаза, магически вдохновленного ума. Воистину с ним и повенчана Фрейя, и в этом цель ее исканий. Од странствовал по свету, а Фрейя повсюду искала его, скитаясь, и роняла золотые слезы. Многие видят в этом параллель с поисками Таммуза богиней Иштар. Тем не менее, значение этого шумеро-аккадского мифа и поисков Фрейи совершенно различны. Фрейя не имеет прямого отношения к плодородию — она ищет «божественное вдохновение», воплощенное в боге.
Каждый из этих мифов раскрывает ту или иную сторону магической или нумииозной сущности Фрейи. Плодородие, богатство, благополучие и эротика в этом образе, возможно, вторичны, но, тем не менее, важны.
О Фрейе также известно, что ей достается половина убитых в битве — те, кого она изберет и возьмет в свою потустороннюю крепость — Folkvangr («Поле военной дружины»). Вторая половина, разумеется, отходит Одину. Как и Один, Фрейя — триединое божество. Ей, как никакой другой богине, принадлежат все три функции в пантеоне: 1) она имеет отношение к магии, 2) она богиня воинов и 3) она принадлежит роду ванов со всеми присущими этой расе богов плодородными силами. В ее власти все живое, его появление на свет, становление и уход, за которым следует новое начало. У истоков ее функций плодородия — магическая сила. «Брак» Фрейи и Одина — вполне в современном духе. Фрейя — не «женская сторона» Одина (он носит таковую в себе самом или, вернее, — в своей «дьявольской» ипостаси, Локи); таким же образом и Один — не «мужская сторона» Госпожи — и она заключает эту сторону в себе самой. Возможно даже, что Фрейр исходно отделился от Фрейи, подобно тому, как мужская сущность, Ньёрд, отделилась от женской, от Нерты. В любом случае, перед нами два совершенно обособленных божества, которых объединяет общая цель. Эту великую богиню окружает еще множество нераскрытых тайн.
Фрейр
Из всех богов Фрейр, Бог Этого Света (др.-исл. veraldar godh), менее всего зависит от Одина. Несмотря на эту независимость — а возможно, и благодаря ей — между Одином и Фрейром практически нет противоречий. Напротив, судя по всему, они состоят друг с другом в тайном сговоре. Благодаря руническим исследованиям мы обнаруживаем, что в древнем руническом учении помимо Одина лучше всего представлен Фрейр.
Фрейр — не истинное имя этого бога, а ею титул. В этом нет ничего необычного. Однако на этот раз нам, похоже, известно и настоящее имя, сохранившееся в названии NG-руны; Ingwaz (Ингви). Возможно также, что здесь мы имеем дело со слиянием двух божеств — исходно принадлежащего к асам Инга и одного из ванов, Фрейра. Таинство этого бога заключено в NG-руне. Ингви также — великий основатель королевских династий (особенно в Швеции); Инглинги — самый могущественный клан среди свеев (шведов).
Хотя Фрейру иногда и сопутствуют атрибуты войны, чаше всего он воплощает мир, изобилие и удовольствие. В праздник летнего Солнцестояния скандинавы приносили ему жертвы, чтобы обеспечить хороший урожай и мир (др.-исл. til árs ok fridhar). Возможно, еще одно из имен Фрейра — Фроди, легендарный король, правивший на Севере в Золотом Веке, названном в его честь Fródha fridhr «Мир Фроди». С точки зрения рунологии все это указывает нам на руну jera (ár в младшем Футарке). Напомним, что в «Древненорвсжском руническом стихе» про руну ár говорится: «Фроди правил, скажу я, щедро»). В фигуре Фрейра, Властелина Мира, перед нами предстает сила, управляющая согласованными процессами, связывающими вместе руны J и NG. — это закрытый годовой круг, цикл созревания (беременности), а — динамическое раскрытие годового цикла в период сбора урожая, когда плоды появляются на спет.
В «Саге о Вёльсунгах» Один и Фрейр сотрудничают самым гармоничным образом. И все же сотрудничество это скрыто от глаз непосвященных. То, что Один — божественный прародитель клана Вёльсунгов, и то, что он и его посланники ответственны за инициацию членов этого клана, очевидно и хорошо известно. Однако и Фрейр в редкой для себя ипостаси воина также присутствует среди Вёльсунгов — это самый великий из них, Сигурд (иначе Зигфрид), убийца Дракона. В некоторых версиях мифа Сигурда в лесу вскармливает лань, и его позже называют оленем (это его животное-двойник). Фрейр также тесно связан с этим высокорогим зверем; отдав свой меч, чтобы обрести благосклонность великанши Герд, он вынужден сражаться тем, что у него осталось — рогом оленя. Этот факт, а с ним и другие скрытые ассоциации показывают нам, что Один и Фрейр способны к независимому сотрудничеству, в результате которого миру явлены величайшие из посвященных Один при этом выступает как родоначальник и божественный покровитель, Фрейр же обеспечивает земные успех и славу.
Прочие существа
Помимо высших богов — асов и ванов — существует множество достойных упоминания существ, населяющих другие миры на ветвях Иггдрасиля. Один активно и плодотворно взаимодействует с существами всех этих миров. В конце концов, и сам Один соединяет в себе силу турсов и сознание богов (см. гл. 10), з его постоянно расширяющееся сознание охватывает в поисках мудрости все миры, не отвергая ничего, что может послужить исполнению его воли.
Эльфы
Эльфы, альвы (др.- исл. álfar, ед. álfr) — сборное понятие. Они обитают в Льёссальвхеймс и — иногда — связаны с Фрейром. Слово «альв» обозначает «ослепительно-белый». Альвы — существа света (не всегда заметные глазу из-за мельчайших размеров), иногда благосклонные к людям, иногда враждебные им. По сути своей они — «разум» (hugr) или коллективные световые тела предков, (в женском обличье они называются дисами (dísir) или идами), которые продолжают сохранять связь с умами людей. Они могут поделиться глубочайшим знанием и мудростью. Это — умственные способности предков, вновь поглощенные организмом космоса.
Гномы
Гномы, или карлики, известные в Скандинавии также как svart-(dökk)-álfar, «темные альвы», обитают «под Мидгардом в Свартальвхейме. Эти существа также многому могут научить, но основная их функция — создание формы. Ими созданы формы сущностей, воплощающихся в Мидгарде, в особенности тех, что могут воздействовать на волю великих воинов и магов. По этой причине их всегда считали создателями магического оружия. Их также можно считать коллективным воплощением умений и трудовых навыков предков.
Рисы-ётуны-турсы
То, что обычно переводится просто как «великаны» — в традиции на самом деле три разных слова. Рисы (др.- исл. rísi) — действительно великаны, существа огромной величины, представление о которых, возможно, напрямую связано с доисторическими обитателям Севера. О них сообщается, что они нередко вступали с людьми браки, от которых случались и дети. Вдобавок они чаще всего благоволят людям и нередко красивы.
Ётуны (др.- исл. jötnar, ед. jötunn) отличаются огромной силой и древностью, хотя размеры их не так важны. Они могут быть огромны, как вселенная (Имир) или практически неразличимы глазом (по-древнеисландски некий жучок называется jötunuxi, «ётун-вол»). Ётуны — могущественнейшие создания, лишенные возраста, в них нередко заключена мудрость эонов, в течение которых они существуют. В вечной «битве» между сознанием и бессознательным они сохраняют нейтралитет. Точнее, некоторые из них принимают сторону асов, некоторые — турсов. С определенностью про них можно сказать только то, что они существуют. Ётуны — неизменные существа, они по-прежнему таковы, как и миллионы лет назад. По этой причине Один нередко порождает детей с женами-ётунами.
Силы бессознательного воплощают турсы (др.-исл. thursar, ед. thurs). Они — даже в позднейших преданиях — славятся своей глупостью. Турсы — тоже древние существа (см. гл. 10), но они активно противостоят силам сознания и хотят уничтожить ею своей инеистой энтропией. «Сыны Муспелля» и их предводитель — Сурт, вышедшие из Муспелльхейма, чтобы разрушить огнем космический порядок, также могут быть отнесены к этой группе — полная противоположность хрим-турсов, инеистых великанов. С точки зрения последователей Одина называть эти силы «злом» неверно — это не более чем природные бессознательные силы механической или органической вселенной, вечно ищущие покоя.
Последователю Одина следует постичь учения всех богов и иных существ Вселенной. Нет пределов его тяге к знанию, нет дорог, по которым он не смог бы пройти. Но прежде, чем ему откроются обычаи прочих богов, он должен постичь во всей глубине сущность пути, проторенного Великим Богом.
Один — сокровенный бог рун
Одина следует понимать не иначе как в его вневременной сущности Всебога (omnideus), бога внутреннего бытия/преображения и вневременной тайны. Одину принадлежат священные слова, отворяющие врата новой зари, но он не отдаст их по своей воле; мы должны добыть их сами. Первый шаг в этом — понимание сущности его божественности.
Что имеется в виду под выражением «Один — сокровенный бог рун»? Во-первых, давайте заново установим и расширим этимологию имени «Один». Имя это сохранилось в большинстве крупнейших германских языков (д.-в.-н. Wuotan, др.-англ. Wôden, др.-исл. Ódhinn). Древнегерманская форма имени должна была звучать как Wôdhanaz; значение ее вполне прозрачно. Wôdh — обозначение экстатической, вдохновенной, нуминозной или ментальной деятельности. Практически это ответ психофизиологического комплекса на высокий уровень стимуляции при таких явлениях как экстаз, энтузиазм, приливы физической силы и чувство благоговейного ужаса в присутствии numinosum tremendum (ужасающего аспекта божественного). Wôdh- в первую очередь и в основном — понятие магической силы. Элемент — an- обычно означает «повелитель чего-либо», в зависимости от понятия, к которому прикрепляется (другие примеры: др.-исл. thjódh-inn, «повелитель людей» (=король), и др-исл. drótt-inn, «предводитель боевой дружины»). Грамматическое окончание — az уже знакомо читателю по названиям рун. В большинстве случаев в древнеисландском оно перешло в — r, однако после конечного n оно переходит также в n. Потеря начального w перед долгим ó или ú — также уже встречалась нам в сравнении др.-исл. Úrdhr с древнеанглийским Wyrd. Таким образом, Ódhinn происходит от Wôdhanaz в соответствии законам языкового развития.
Владыка Вдохновения — лишь одно из множества имен-характеристик (heiti), приписываемых этому древнему, как время, и, по сути, безымянному, скрытому богу. Нумен в эзотерике или архетип таинств не скрывается за завесой, он становится оккультным не благодаря своей трансцендентности, но скорее, из-за своей вездесущности. Это ключ ко многим из его имен. Его одновременно повсеместное присутствие в виде силы, объединяющей противоположности — важная черта в его характере, но оно же сбивает с толку человеческую мысль, привыкшую воспринимать мир более аналитически-дуалистическим образом. Один же целиком осознает всю сущность, выраженную крайними противоположностями. Один видит единым глазом. Это причина, скрывающая его от наших рациональных и «двуглазых» умов: он — воплощение «сверхрационалыюго целого».
Один — бог, поскольку он служит (и служил в течение эонов) показательным примером выражения, развития и трансформации человеческого сознания. В течение долгих веков все это было своего рода «национальным культом» германских народов, где каждому племени принадлежали свои особые версии религии со своими акцентами в рамках общей традиционной основы. Один, под каким бы то ни было именем, служил этим целям с момента возникновения индоевропейского человечества и поэтому не может быть уничтожен иначе, чем вместе с последними представителями своего народа.
Руны — неотъемлемая часть сущности Одина, ибо с их помощью и их же посредством он прирастает силой, становится неуничтожимым, и способен сообщать великие тайны своим человеческим наследникам. Один, руны и человечество вместе образуют матрицу, в которой встречается сознание и бессознательное, существующее и несуществующее.
Чтобы изучить архетип Одина на традиционной основе, следует прочесть то, что писали о нем тогда, когда одиническая традиция еще была образом жизни, незамутненным столетиями невежества. За этим мы сосредоточимся на древнеисландских текстах, посвященных мудрости и силе Одина.
Основной миф о посвящении Одина — его самопожертвование на Иггдрасиле, описанное в «Речах Высокого» (строфы 138—165). Этот процесс следует понимать как происходящий вне времени, в том бесконечном космогоническом пространстве, где еще не были установлены законы Норн (см. руны N и Р). Рождение Одина и принесение им себя в жертву на Мировом Древе по сути своей, одновременны: без этого Один — не Один. При этом Один жертвует себя себе самому. Субъект обращается на самого себя и становится объектом собственных действий. Так Один становится омниективиой сущностью. Совершая это, Один сталкивается с темным миром Хель — бессознательного — и сливается с ним, оставаясь в сознании. Так, в мгновенной вспышке озарения, в него вливается вся сущность рунической системы. Поскольку Один, благодаря своей троякой сущности, наделен сознанием, эта сущность, согласно его воле, воссоздается в передаваемой, постижимой форме. Посредством этого — центрального для культа Одина — таинства сознательное сливается с бессознательным, свет с тьмой, и все вместе становится постижимым благодаря сверхсознательной сущности Одина. Один затем формулирует руны в виде метаязыка, содержащегося в рунической системе, поэзии и естественном языке: «слово от слова слово рождало, дело от дела дело рождало». Семя Одина, его дар — та сущность, благодаря которой это понимание доступно потомкам Одина: сознательному человечеству.
Источник мудрости для Одина — Мимир. Как мы уже имели возможность убедиться, Мимир на самом деле представляет собой «память» Одина, парное дополнение к аспекту Хёнира. Мимир, даже на экзотерическом уровне, принадлежит к поколению «первых асов»; иногда его называют «мудрым асом», иногда — ётуном. Этой своей двоякой природой он обязан тому, что во многом представляет «память предков» Одина, в чьей родне были и турсы, и ётуны. Один черпает мудрость из этого своего аспекта двумя путями: во-первых, от отрубленной головы Мимира, а во-вторых, через собственный глаз, который спрятан им (принесен в жертву) в колодце Мимира.
Из мифа об обмене заложниками между воюющими асами и ванами мы узнаем, что голова Мимира была отрезана разъяренными ванами, поскольку те считали, что их провели, — Хёнир, спутник Мимира, оказался не так умен, как о нем говорили. Один сохранил эту голову в целебных травах и прочитал над ней заклинания, дабы она оставалась живой. Она, вместе с древней мудростью, хранится в Колодце Мимира. Таким образом, обращение за советом к голове Мимира — магический образ, символизирующий доступ личности к аспекту «minni», коллективной памяти. Но, поскольку голова «отрублена» из-за недоверия непосвященных, для поддержания этой связи требуются усилия магической воли. Когда голова Мимира (память) дает Одину совет, он сообщается Хёниру (уму), и таким образом завершается еще один трехчастный цикл (см. рис. 13.2). Несомненно, «голова Мимира» — метафора, означающая сосредоточение сознания в сфере minni — Колодце Мимира.
Считается, что колодец Мимира расположен под тем корнем Иггдрасиля (называемого также Древом Мимира, Mimameith), который проходит над Ётунхеймом. Чтобы прирасти мудростью, Один желает испить воды из этого колодца, но голова Мимира требует за это один его глаз — его часть — в качестве залога или жертвы. Один «прячет» глаз в глубинах, вниз по вертикальной оси сознания. Там его глаз остается живым, вечно всевидящим, там он «пьет» мудрость всех миров. Таким образом, Одину всегда присущи два зрения — одно «над миром» (с трона Хлидскъялв), другое — в других мирах (из колодца Мимира). Следует также обратить внимание, что Хеймдалль хранит в этом колодце hljódh («ухо», или «слух»); таким образом он (Один) может также и слышать все во всех мирах.
[img]Миф о Мимире демонстрирует последователям Одина важность доступа к миру minni, наследственному складу магико-мифических образов, и необходимость синтеза различных аспектов психики, обозначаемых именами Хёнира и Мимира. Это достигается посредством магического волевого акта, тайной техникой, с помощью которой достигают узловой точки этого хранилища информации («головы»), сохраняют ее и усваивают. Один глаз смотрит вглубь, в колодец «судьбы» (образов), второй же глядит наружу, в обширный мир слов и дел. (И снова перед нами намёк на функции двух полушарий мозга).
Один также получает знания и из внешних источников. Здесь ведущая роль принадлежит Фрейе. Как нам известно, Богиня Ванов научила Одина искусству сейда. Есть все основания полагать, что это происходило в контексте своего рода сексуальной инициации, в которой секреты того, что сегодня назвали бы «сексуальной магией», передавались от посвященных женщин мужчинам и от мужчин-посвященных — женщинам. В мифологии это отражается в браках между воином и его валькирией или между людьми и соерхъестествеиными существами, осуществляющими посвящение. Rúnatals tháttr Ódhins сообщает нам, что восемнадцатую тайну (которую, возможно, следует приписать G-руне) не следует доверять никому — «откроюсь, быть может, только жене иль сестре расскажу». Именно в этом контексте Один и Фрейя обменялись оккультными тайнами. Техники сейда включают вызывание транса с целью добиться состояния ясновидения, изменение облика (которое также достижимо при помощи гальда), лишение других души, создание иллюзий и другие более или менее шаманские искусства. Эти техники нередко использовались в наступательной магии, отчего она и приобрела репутацию магии «злой». Другое ее свойство привело к тому, что её стали считать «недостойной мужчин», — практика превращения магов-мужчин в женщин для порождения в этом обличье магических существ (нередко опасных) посредством сексуального колдовства. Таким образом, Локи становится матерью коня Слейпнира.
История добывания меда поэзии у ётунов по важности уступает только обряду Иггдрасиля. Мед поэзии был создан из крови Квасира — существа, бывшего связующим звеном между асами и ванами, пришедшими к соглашению. (По одной из версий, он был создан из слюны обоих божественных рас; согласно другой, он всего лишь один из ванов, посланный в качестве заложника.) В любом случае, Квасир слыл «мудрейшим из всех», но его убивают некие карлики и делают из его крови мед поэзии. Эта жидкость — суть вдохновенного сознания асов и природного бессознательного ванов — случайно попала в руки ётунам (по природе своей, существам бессознательного мира). Поэтому Одину пришлось так или иначе возвращать мёд. Миф этот есть как у Снорри Стурлусона, так и в «Речах Высокого» (строфы 104—110). Особо важное значение здесь имеет именно то, как ему удается это сделать. В облике Больверка («Злодея»), коварством и клятвопреступлением, Один добирается до горы (Хнитбъерг — «гора вязания»52), в которой великанша Гуннлёд сторожит мед. Он пробирается внутрь горы в облике змея, в течение трех ночей остается внутри, спит с великаншей, после чего выпивает мед в три глотка из трех сосудов — Одрёрир, Сон и Бодн, в которых хранился мёд. Затем он превращается в орла и вылетает из вершины горы назад, в Асгард, где выплевывает мед в три сосуда — возвращая его на подобающее ему место, асам и человечеству. Особо подчеркивается, что часть этого меда Один по дороге пролил на землю, и этот мед доступен любому, кто наткнется на него по случайности. Поэтому он называется «уделом рифмоплетов».
Этот миф жизненно важен в рунической традиции. Символ Гильдии Рун — три переплетенных рога — взят из этого предания. Он означает путь становления, путь одинической трансформации, а также сущностные задачи Гильдии: служить сознательному сообществу богов и людей.
На рисунке 13.3. графически представлен процесс возвращения меда поэзии и вдохновения. Здесь мы видим, как не признающая морали сила Одина, подчиняющаяся лишь высшим законам воли и служения пути становления/ сознания, получает доступ к скрытому миру, где содержится неправедно добытая сила, превратившись в змея. Он вступает в союз с подземными силами растворения, чтобы пробуравить гору и суметь передвигаться по плотной реальности предельно узкого сознания — миру ётунов. Здесь скрывается значение змеиной символики в культе Одина, хорошо известной по руническим камням и знаме питым кораблям-драконам викингов. Внутри горы, где мед охраняла великанша Гуннлёд — возможно, с применением обрядов сексуального колдовства, в которых свет венчают с тьмой (связывают; см. смысл названия горы!), — Один выпивает весь мёд из трех сосудов. Статическая энергия мёда, охраняемая ётунами, но для них бесполезная, поглощается Одином, превращающимся в орла — стремительную хищную птицу, которая переносит силу вдохновения обратно в мир асов, отдельный от мира людей и находящийся под властью сознания. Там мед вновь разделяется на три присущие ему сущности и возвращается в три сосуда: 1) Одрёрир («источник вдохновения», а также название самого мёда), 2) Сон («примирение») и 3) Бодн («сосуд»). Значение числа этих сосудов — в троякой сущности самого мёда. В норме этой троякой сущностью сознания Один делится только с асами и людьми, посвященными в его культ.
Путь змея ведет к мудрости (Соулу). Внутри горы (Беркана) противоположности «сочетаются браком» (Эваз) и обретается вдохновение (Ансуз) чтобы затем дорогой орла (Йера) вернуться в город богов и посвященных (Одал), в качестве дара (Гебо) великого бога тем, кто на его стороне. Из этого мифа становится ясно, почему Одина называют как Господином Тьмы, так и Властелином Света.
Мудрость Одина проистекает из трех источников: 1) жертвоприношения на Иггдрасиле (руническая мудрость), 2) колодца Мимира (голова Мимира и «спрятанный глаз») и 3) мёда поэзии (Одрёрира). Мифологические парадигмы, соответствующие этим источникам, описывают процессы обретения рунического учения, рунической мудрости и рунического искусства. Они также служат психологическими моделями, которыми изучающий руны следует на пути Одина.
Бог Один на одном из уровней представляет собой нечто отдельное от парадигмы «того, что постигает противоположности», лежащей в основе одинических таинств. Эти аспекты могут быть обозначены при помощи понятия архетипа (если не в строго юнгианской терминологии). Архетип — не персонифицированное нечто, но, скорее, внеличностный образ действия или явление чистого сознания. Со временем парадигма в человеческом сознании становится всё более осознанной, этот образ начинает «персонифицироваться» и действовать как показательный образец сознания и поведения — «божество». С одинической точки зрения это происходит в отношении всех богов и богинь.
Здесь мы сосредоточимся на боге Одине как на психической модели эволюции повелителя рун, на роли, которую играют в этой модели сами руны, их взаимодействие с этой моделью и их приспособление к ней, а также обсудим, почему Один всегда остается сокровенным богом.
В основе архетипа Одина — концепция целого в двуедином. Это очевидно уже из его происхождения. Он рожден Бором, сыном Бури (из расы прото-богов), и Бестлой, дочерью ётуна Бёлторна. Следовательно, Один представляет собой синтез первичных (предсознательных) сущностей (см. гл. 10). Функция посредника — дар Одина, предназначенный его земным потомкам.
Из этой двоякости является на свет великая множественность («всеобщность»), представленная в одинической литературе бессчетными именами и обличиями. Этот множественный характер наиболее ярко представлен во всепроникающем числе Одина — трех и его производных. Одина вновь и вновь представляют в виде триад аспектов, например, Один-Вили-Ве, Один-Хёнир-Лодур, Одии-Хё-нир-Локи и, наконец, Hárr («Высокий») — Jafnhárr («Равновысокий») — Thridhi («Третий»). Древнейшая триада подобного типа — это, несомненно, Один-Вили-Ве, известная с общегерманского периода. Мы знаем об этом, поскольку исходно это была аллитерирующая формула. На прагерманском эти имена звучали как Wôdhanaz-Wiljôn-Wohaz. Изучение глубинного значения этой формулы поможет пролить свет на скрытую сущность Одина (см. таблицу 13.2).
Как уже стало ясно, Wôdhanaz — это то, что объединяет отдельное в сознательное целое и описывает этот процесс (поэтому — это самое распространенное имя этого бога). Wiljôn — воля, желание, придающему этому процессу радость и динамику. Идея радости присуща этому корню в большинстве древних германских языков, включая древнеанглийский. Это сила сознательно направленной воли. Wohaz заключает в себе значение отдельности, «инаковости», что абсолютно необходимо в трехуровневой деятельности этого бога во всех мирах. С этим же связаны две стороны понятия «святости» в индоевропейской мысли. Wih — таинственная и ужасающая его сторона (numinosum или mysterium tremendum) — дверь между мирами, через которую все, кто хочет преобразиться — как боги, так и люди, — должны пройти. На взгляд стоящего снаружи wohaz вызывает ужас, но, став wohaz, повелитель рун обретает видение, и потому его нередко боятся, избегают и даже ненавидят.
Следовательно, все в целом описывает вечный процесс эволюции, трансформации — силу, способную придавать форму и изменять ее. Этот процесс — взаимодействие между двумя частями целого; Один же — воплощение и мысленная модель колебания между пространствами света и тьмы посредством постоянного процесса отделения от одной сущности, слияния с другой, трансформации внутри неё, а затем реинтеграцией с первой. Таким образом, поля тьмы засеваются семенами света, а поля света засеваются семенем тьмы. В каждой сущности содержится зародыш ее противоположности.
Все это осуществляет воля или сознание, принципиально отличные от самого процесса. Эти особенности ясны из предания об инициации на Иггдрасиле, где Один объединяет миры света и тьмы, жизни и смерти, сознания и бессознательного. Однако при этом процесс не поглощает его — Один ставит его себе на службу. И в других источниках одинической мудрости есть моменты связывания полярных противоположностей и использование их магической Самостью.
Для того, кто изучает руны в наши дни, в этом кроется важный урок. Истинную сущность учения по самой его природе невозможно выразить «словами», то есть обыденным языком. Однако следует сказать, что бытие Одина учит нас не только становлению «все-я», «целостного я», но и «высшего я». Это «высшее я» — сверхсознателъная сущность, «священная самость» или магическое эго повелителя рун. Оно может смешиваться с природным, органическим космосом. Оно может сливаться со сверхъестественными мирами. Тем не менее, все это делается для достижения желаемых целей. В этом сущность истинно ищущего — вечный поиск, во тьме и на свету, вверху и внизу, в жизни и в смерти. Однако процесс объединения противоположностей приводит не к нейтрализации, но к предельности — к прямому постижению внутренней сущности. Только таким образом можно познать и использовать магическую силу.
Руны играют главную роль во всех этих таинствах. Это с их помощью Один постигает все эти процессы, формулирует их в том виде, в котором может ими овладеть, и посредством этих формулировок может донести эти таинства до своей человеческой родии.
«Космические руны» (др.-исл. ginnrúnar) — внутренние и вечные образы, заключенные в матери вселенной, неуничтожимые и вечно развивающиеся вечные сущности. Постигнуть их полностью, однако, невозможно, поскольку как только часть их постигается (усваивается сознанием), они мгновенно перерастают это понимание. Этот процесс также бесконечен. Один, подобно современным физикам-теоретикам, идущим его стопами, хорошо об этом знает и понимает, что его поиск всеобщности бесконечен. Тем не менее, он продолжает свою героическую деятельность, как и те, кто ему следует. Тот, кого пугает эта перспектива, не создан для пути Одина.
Когда Один осуществил обряд на Иггдрасиле, первый подвиг сознания был завершен. Основная и наиболее элементарная структура целого была обретена и постигнута. Эти руны, подразделенные на светлые руны (др.-исл. heidhrúnar) и темные руны (др.-исл. myrkrúnar) с тех пор служат картой для бесконечного исследования вселенной. Человечество может обрести руны Одина, следуя его путем, усвоив структуры его сознания, запечатленные в рунической системе. Последователь Одина ищет не союза с Одином, но союза с тем, с чем искал союза Один — с Самостью.
Эти руны представляют собой все сущее целиком в простейшем, но наиболее цельном виде, постижимом для психофизиологического комплекса человека. Но, как Один никогда не постигнет все руны космоса, так и людям никогда не постичь все божественные руны. Тем не менее, поскольку все мы дети Всеотца (т.е. мыслящие существа) и получили первичный (и единственный истинно безвозмездный) дар сознания (см. гл. 10), мы можем странствовать по дорогам рун вместе с асами. Руны — это карта, по которой можно найти дорогу к себе и богам, и, в свою очередь, они намечают путь, по которому Один может достичь границ непознанного времени и пространства.
Теперь должно быть понятно, почему Один — бог сокровенный. В распространённом понимании, «сокровенный бог» означает непознанного и непознаваемого бога, превзошедшего двойственность. Никакой другой архетип из мира сознания не отражает так точно путь к этому состоянию. Процессы, обрисованные выше, показывают, как действует этот бог; важно, что его функция не поддается пониманию разума. Постичь ее можно только через опыт магической практики в духе «одинического парадокса». Даже когда это постижение состоялось и рунические тайны начали открываться вам, Один все же остается богом сокровенным, поскольку интеллект и слова человеческой речи неспособны описать суть истинного переживания, будучи лишь половиной того целого, которому это переживание принадлежит.
Э. Торссон